подкорпус вепсских сказок
северновепсский диалект
Информант: Логачева Анастасия Егоровна, г.р. 1895, место записи: Шелтозеро (Šoutarv), Прионежский р-н, Республика Карелия, г. записи: 1981, записали: Онегина Нина Федоровна, Пакконен А.Т., Хуттер Э.П.
Вепсские народные сказки, (1996), с. 31-34; ф/архив ИЯЛИ КарНЦ РАН: № 2628/7, НА КарНЦ, кол. 83, ед. хр. 144
Miška i Маša |
Медведь и Маша |
|
| Eletihe baba da deda. | Жили-были бабушка и дедушка. | |
| Hiil oli vonukeine Maša. | Была у них внучка Маша. | |
| A hänel oli mamm da bat't’ se koldud, a bab da ded se vonukeižen kazvatet'he. | Мать и отец у нее умерли. Бабушка и дедушка воспитывали внучку. | |
| Kerd ninga zavottihe: | Однажды [подружки] говорят: | |
| – Babuška da deduška, pästkat tiide Mašad gribįihe. | – Бабушка и дедушка, отпустите вашу Машу за грибами. | |
| – No ka algat zablut'ke, algei Mašad dätkei. | – Но только не заблудитесь, Машу не оставьте. | |
| No, a niičukeižed mecad möto lähttihe da kaik kogotaze da ukutetaze: au, au, au. | Ну, девочки разошлись по лесу, собирают [грибы] и аукаются: «Ау, ау, ау!» | |
| A änt Maša kuule ii, dei Maša zabludilas. | Но Маша голосов не слышит и заблудилась. | |
| Pidi kodihe tänna kätaze päivale mödha, a hän, rouk, kändihe nakkana. | Чтобы пойти домой, нужно повернуться солнцу вслед, а она, бедняжка, повернулась не туда. | |
| Voikab. | Плачет. | |
| Töuz’ burakeine gribįd i segįi. | Корзина полна грибов, а она заблудилась. | |
| Astį, astį, tegihe dö hämär. | Шла она, шла, уже стемнело. | |
| Pertine tuli, hän pertižehe i mäni. Mäni, ka siga Miška-medved’ živöt. | Увидела домик, вошла в домик, вошла, а там Мишка-медведь живет. | |
| – Oo, Mašen'ka, tulid, pane gribeižed nakhu i milei eci täid, kabiče pä. | – О-о, Машенька пришла! Клади тут грибы и поищи у меня вшей, чешется голова. | |
| Maša, rouk, ištįhe, voikab, voikab, voikab. | Маша, бедняжка, села, плачет, плачет, плачет. | |
| Mišal kabič pän. | Скоблит Мишке голову. | |
| – Dei pajata. | – Пой! | |
| Hän: | Девочка: | |
| «Baju, baju Mišad, baju, baju Mišad.» | – Баю-баю Мишу, баю-баю Мишу! | |
| – Ed muga. | – Не так! | |
| – Kutžo? Maša sanub. | – Как же? – Маша спрашивает. | |
| Ii teda kut pidab Mišad bajutada. | Не знает, как нужно баюкать Мишку. | |
| Kuspei se oli kuulnu, mise lapsid bajutetaze: baju-bajuški, baju! | Когда-то она слыхала, как баюкают детей: «Баю-баюшки-баю!» | |
| – Vot kut bajuta: «Baju-baju Mišad, soupta sil'meine, soupta korveine, umbišta neneine.» | – Вот как баюкай: «Баю-баю Мишу, закрой глазик, закрой ушко, закрой носик!» | |
| Hän, rouk, voikunke se: | Она, бедняжка, с плачем: | |
| «Baju-baju Mišad, soupta sil'meine, soupta korveine, umbišta neneine.» | – Баю-баю Мишу, закрой глазик, закрой ушко, закрой носик! | |
| Miša i uinoz’. | Мишка и уснул. | |
| Miša dö hrappib magata. | Мишка уже храпит. | |
| A hän pordhile i läks’. | А она вышла на крыльцо. | |
| Ištub pordhil i voikab ka, voikab ka, voikab ka. | Сидит на крыльце и плачет, плачет, плачет. | |
| Döksob höbo. | Бежит лошадь. | |
| – Mida, niičukeine, voikad? | – Чего, девочка, плачешь? | |
| – Baba da deda kodiš, a mina kondijal kobras. | – Бабушка и дедушка дома, а я в руках у медведя. | |
| – Ištte milei raccile i pidelte grivas. | – Садись на меня верхом и держись за гриву! | |
| A Miška heraštihe ka Mašad iilä i pajata ii. | А Мишка проснулся – Маши нет, не поет. | |
| A höbo döks’, döks’, a höbo lapsenke s'otaki, ii lujas döksnu. | А лошадь бежала-бежала, но с ребенком все-таки медленнее бежала. | |
| – Hrap, hrap! Miška tuli da hänel tagadöugad ranič, ranič dei Mašan tagaze ot't’. | – Храп, храп! – Мишка подбежал и поранил лошади задние ноги, а Машу отобрал. | |
| – Mikš pagened? | – Почему убегаешь?! – | |
| Mašal dö kaik sijeižed säreitaze. | Маша вся дрожит. | |
| – Živo mindei uinota! | – Живо усыпи меня! | |
| Maša möst voikunke: | Маша опять с плачем запела: | |
| – Baju-baju Mišad, soupta sil'meine, soupta korveine, umbišta neneine. | – Баю-баю Мишу, закрой глазик, закрой ушко, закрой носик! | |
| Möst Miša i uinoz’. | Опять Мишка и уснул. | |
| A siid üks’ lehm mänob mecha hätkestunu. | А тут идет по лесу припозднившаяся корова. | |
| Hän dö möst pordhil ištub da voikab. | Маша сидит опять на крыльце и плачет. | |
| Lehmeine nece proidub dei [sanub]: | Коровушка проходит мимо: | |
| – Mida, niičukeine, voikad? | – Чего, девочка, плачешь? | |
| – Ka deda da baba kodiš, a mina kondijal kobras. | – Дедушка и бабушка дома, а я в руках у медведя. | |
| – Ištte milei raccile dei sarviš pidelte vahvemba. | – Садись на меня верхом да держись крепче за рога. | |
| Nu, a lehmal udar’ ninkine ka... Dökselob, dökselob, lujas-ik döksed. | Ну, а у коровы вымя такое – бежит-бежит, но быстро ли побежишь! | |
| Miška heraštihe, möst iilä Mašad. | Мишка проснулся, опять Маши нет. | |
| Most läks’ küksmaha. | Опять помчался догонять. | |
| Küks’, lehmän ranič, kaiken udaren rasti dei Mašan ot't’. | Догнал, поранил корову, все вымя разодрал и отобрал Машу. | |
| Posadaha lehm tuli nagolo veres. | В деревню корова пришла вся в крови. | |
| – Avei, entä mii om tehnuze? | Авой, не знают, что случилось... | |
| A baba da deda dö täga ii ni varastagįi. Raz dö niičukašt’ ii tulnu, toižed tuld'he dei lapsed sanutihe, mise: "Em nähtud dö amu Mašad". | А бабушка и дедушка уж и не ждут ее, раз девочка не пришла. Другие дети пришли и сказали, что уже давно не видели Машу. | |
| Maša dö segįi, kac. Mecha om puutnu kondijale. | Маша заблудилась, наверно, в лесу и попала к медведю. | |
| Sönu om dö kondi.» | Наверно, медведь уже съел ее. | |
| Kondi: | А медведь: | |
| – Uinota mindei. | – Усыпи меня! | |
| Möst Maša-rouk kačei. | Опять Маша, бедняжка, качает: | |
| – Baju-baju Mišad! | – Баю-баю Мишу! | |
| A meles se sanub: «Ii nä ehti Mišale. | А в уме думает: «И не поберет черт Мишу! | |
| Mišale necile pideiž viičel ajatada kurkhu, ka kut pidab ajatada? | Ему бы надо воткнуть нож в горло, но как это сделать? | |
| Väitti, pidab hitrostid väheine.» | Нужно немного хитрости». | |
| – Baju-baju Mišad, soupta silmeine, soupta korveine, umbišta neneine. | – Баю-баю Мишу, закрой глазик, закрой ушко, закрой носик! | |
| Miša i uinoz’. | Миша и уснул. | |
| Homesel lübįi. | Утром проснулся. | |
| – Miša, miil iilä nimida ka. | – Миша, у нас нет ничего. | |
| – Mida olda? | – Что должно быть? | |
| – Ka iilä miil ni čainikad, iilä ni katl'ad, iilä miil ni krupad. | – У нас нет ни чайника, ни котла, нет у нас и крупы. | |
| Miša siičas bazarale mäni, siga rahvaz pel'gastut'he kaik. | Миша быстро пошел на базар, там народ испугался. | |
| Hän mida pidi ot't’: čainikad i posudad i krupad. Mida pidi ot't’ kaiked Mašale i taššib gurbal havadįd kogonaze. | Взял он там что нужно было: чайник, посуду и крупу – все взял для Маши и тащит в мешке на спине. | |
| – Kac, na. | – Вот, возьми! | |
| No, Maša se kodiš nägi, kut baba kiitab. | Ну, Маша дома видела, как бабушка варила. | |
| Hän, rouk, kiitab. | Варит она, бедняжка. | |
| Eläškat'he. | Начали они жить. | |
| Eletaze Mišanke. | Живут они с Мишей. | |
| Mida, eisa nikeine mända kodihe ka: küksob dei.., ii völ sö ka. | А что, домой идти не с кем, поймает. Хорошо, что еще не сгрыз. | |
| Eletaze. | Живут они. | |
| Kevaz’ dö tuli. | Уже и весна наступила. | |
| Tal'ven Maša i eli, gor'a, Mišan pertižes. | Зиму Маша и прожила, бедняжка, в домике Мишки. | |
| (Ka, hän völ toižen kerdan sanunu: «Eilä miil ni sobid, iilä miil ni od'alįd da...» | Да, она в начале зимы еще раз говорила: «Нет у нас ни одежды, ни одеяла». | |
| Miša möst mäni bazarale, dei möst bazaral od'alįd i pölusid i matrasid i kaiked vargast’. | Мишка ходил на базар, украл там одеяла, подушки и матрацы. | |
| Mišad pel'gastutaze rahvaz, pagetaze, mise kondi bazarale tuli. | Народ испугался: Мишка-медведь на базар пришел! | |
| No, eletaze, eletaze, kevadel lähttihe: pidab hougod zagotouda. | Ну, живут, живут они. Весной нужно дрова заготовлять. | |
| A päiveine paštab. | Печет солнышко. | |
| Maša se sömha ištįihe dei Miša se sanub: | Маша села поесть, а Миша говорит: | |
| – Milei om uni, Miša se sanub. | – Мне спать хочется, – Миша-то говорит. | |
| – Nu ka uni ka vere, vere, mina silei täid ecin. | – Ну, хочешь – так ложись, я у тебя вшей поищу. | |
| Hän dö, Maša se, ii ni vareida nuguni händast, teddab, mise ii sö ka. | Она, Маша, уже не боится теперь его, знает, что не съест. | |
| A hän päipaštol kabič, kabič hänel pän, Maša se, näggob, mise dö fureidįitab nagolo. | Она на солнышке поскребла, поскребла у него голову, видит, что он уже храпит. | |
| Hän (Maša se) ku ottab da viičel Mišale... | Маша взяла да Мишку ножом... | |
| Hän vaise: khh... | Он только: кхх!.. | |
| Maša [sanub]: «Slava tebe gospodi, kondijan olen riknu.» | Маша: «Слава тебе Господи! Я убила медведя». | |
| Kodihe tuli tropašt möto kudambel höbonke da lehmeiženke se aji, da dedei da babįi ii uskkįi, mise Maša om tulnu. | Пошла домой по тропинке, по которой ехала на лошади и на корове. А бабушке и дедушке не верится, что Маша пришла. | |
| – Ka kuspei sina dävitįi? | – Откуда ты явилась? | |
| Ved počti dö vodes ed olnu. | Ведь почти год ты не была дома. | |
| – Ka olin kondijal kobras, da kacu, kondijan olen riknu. | – Была я в лапах у медведя, но медведя я убила. | |
| Lähkam vei, elod om mii kandižnu. | Пойдем за добром, которое медведь натаскал. | |
| Posadas höbįid ottihe da tuld'he, elo kaik kondijan pertižes ottihe, karstihe dorok se, dorok se kaid, dei telegiile valdhe dei kahtel podvodal kodihe todhe. | Взяли лошадей в деревне и все добро в домике медведя забрали. Расчистили дорогу, дорога-то была узкая. Взвалили на телеги и на двух подводах привезли домой. | |
| Dei Maša živa, dei muga i eletaze, dei täambei siga eletaze. | Да и Маша жива. Так они и живут. И сегодня там живут. |